Николай Карамзин - Евгений и Юлия читать онлайн

Николай Карамзин – Евгений и Юлия

Николай Карамзин – Евгений и Юлия краткое содержание

«…Гуляя при свете луны, рассматривали звездное небо и дивились величию божию; внимая шуму водопада, рассуждали о бессмертии. Сколько высоких нежных мыслей сообщали они друг другу, быв оживляемы духом натуры! Как возвышалось сердце молодого человека, когда он в лице Юлии рассматривал образ спокойной невинности, освещаемый лучами тихого светила…»

Евгений и Юлия – читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)

Николай Михайлович Карамзин

Русская истинная повесть

Cessez et retenez ces clameurs lamentabies

Faible soulegement aux maux des miserables!

Flechi’ssons sous un Dieu, que veut nous eprouver,

Oui d’un mot peut nous perdre, et d’un mot nous souver![1]

Госпожа Л*, проведшая все время своей молодости в Москве, удалилась наконец в деревню и жила там почти в совершенном уединении, утешаясь своею воспитанницею, дочерью покойной ее приятельницы, которая в последний час жизни своей, пожав ее руку, сказала: «Будь матерью моей Юлии!»

Подобно тихой прозрачной реке текла мирная жизнь их, струившаяся невинными удовольствиями и чистыми радостями. Праздность и скука, которые угнетают многих деревенских жителей, не смели к ним приблизиться. Они всегда чем-нибудь занимались; сердце и разум их были всегда в действии. Едва мрачные ночные тени исчезать начинали, едва румяный свет зари начинал разливаться по воздуху, госпожа Л*, пробуждаясь вместе с природою, нежными ласками прерывала покойный сон Юлии и призывала ее пользоваться приятностями утра. Обнявшись, выходили они из дому, дожидались солнца, сидя на высоком холме, и встречали его с благословением. Насладясь сим великолепным зрелищем природы, возвращались они домой с чувством веселия, ходили по саду, осматривали цветы, любовались их освеженною красотою и питались амброзическими испарениями. Госпожа Л*, посмотрев на пышную розу, часто с улыбкою обращала взор свой на Юлию, находя между ими великое сходство. Но Юлия любила более всех цветов фиялку. «Миленький цветочек! – говаривала она, прикасаясь нежными устами своими к се листочкам. – Миленький цветочек! Напрасно скрываешься в густоте травы: я везде найду тебя». Говоря сие, клялась внутренне быть всегда смиренною подобно любезной своей фиялочке. После обеда хаживали они смотреть полевые работы поселян, которые в присутствии их трудились с радостию. Вечер приносил с собою новые удовольствия. Смотрели на заходящее солнце, смотрели, как кроткие овечки при звуках пастушеской свирели бегут домой, блеют и прыгают, как утружденные поселяне один за другим возвращаются в деревню, и слушали, как они, быв довольны успехом работ своих, в простых песнях благословляют мать-натуру и участь свою.

Когда же наступала пасмурная осень и густым мраком все творение покрывала или свирепая зима, от севера несущаяся, потрясала мир; бурями своими, когда в нежное Юлиино сердце вкрадывалась томная меланхолия и тихими вздохами колебала грудь ее, тогда брались за книги, бессмертные творения истинных философов, писавших для пользы рода человеческого, тогда читали и перечитывали письма любезного Евгения, сына госпожи Л*, учившегося в чужих краях. Иногда при чтении сих писем глаза Юлиины наполнялись слезами, приятными слезами любви и почтения к благоразумному и добросердечному юноше. «Ах! Когда он к нам приедет? – часто говаривала госпожа Л*. – Как счастлива буду я, когда его увижу, прижму к своему сердцу и тебя вместе с ним, Юлия!»

Так текли месяцы и годы. Настало время, в которое молодому Л* надлежало возвратиться в отечество и в объятия своей матери. Всякий день ждали его, и все о нем говорили. Гуляя по цветущим лугам – тогда было еще начало лета, – беспрестанно посматривали на большую дорогу. Когда поднималась вдали Пыль, сердца, ожиданием томимые, трепетать начинали. Прогуливались долее обыкновенного, медлили обедать, медлили ужинать, надеялись, что приедет сын, приедет братец – с самого детства Юлия привыкла называть Евгения сим именем.

Наконец он приехал. Восклицания, восторг, радостные слезы – кто сие описать может? Несколько дней не могли они от радости опомниться. Юлия – по скромности, свойственной молодой благонравной девушке, – старалась удерживать сильные движения своего сердца, но не всегда могла удержать их. Молодой, пылкий человек, воспитанный с нею вместе и любивший ее, как сестру свою, после такой долговременной разлуки требовал от нее все новых уверений в любви. Юлия должна была обходиться с ним так же вольно, так же просто, как и в детстве. Он непременно хотел, чтобы она всегда говорила ему ты, а не вы; сего последнего слова не мог он терпеть в устах своей Юлии. «Как бы я был несчастлив, – говорил он трогательным голосом, – если бы разлука хотя несколько прохладила твою любовь ко мне, тот нежный жар дружбы, который составлял счастие моего младенчества. Нет, сестрица! Ты меня, конечно, так же любишь, как и прежде, собственное мое сердце меня в том уверяет. Хотя, расставшись с вами, перешел я совсем в новый мир, где меня все занимало, все изумляло; однако ж мысль о вас – о матушке и о тебе – была всегда первою и приятнейшею моею мыслию. Помнишь, как мы прощались, когда Евгений, проливая слезы, сказал тебе прерывающимся голосом: «Юлия! Я буду всегда нежнейшим другом твоим!» Эта сцена никогда не выходила из памяти моей». Юлия отвечала ему одною улыбкою, но сия улыбка сказывала ему все. Госпожа Л* в радости обнимала сына своего и Юлию.

Хозяйки водили Евгения по всем лучшим местам в окрестности своей деревни и показывали ему прекрасные виды, открывающиеся с вершины зеленых холмов. «Под этим высоким вязом, – говорила ему госпожа Л*, – ты часто сиживал с Юлиею; часто бегивал с нею по этому дугу, в этом леску брали мы землянику, и когда Юлия, не умея искать ягод, грустила, ты тихонько подбегал к ней и пересыпал свои ягоды в ее корзинку. На этой долине вы заставили меня однажды плакать и благодарить бога. Помнишь ли? Нет, ты уже все забыл. Так я расскажу тебе. Мы гуляли по роще. Вышедши на долину, увидели мы лежащего на траве старика, который едва дышал от усталости и зноя. Ты тотчас бросился к нему, схватил с себя шляпу, почерпнул воды, возвратился к старику, напоил его и смыл у него с лица пыль, а Юлия обтерла его платком своим. Боже мой! Как я радовалась вами, видя такие знаки чувствительности вашего сердца!»

Гуляя при свете луны, рассматривали звездное небо и дивились величию божию; внимая шуму водопада, рассуждали о бессмертии. Сколько высоких нежных мыслей сообщали они друг другу, быв оживляемы духом натуры! Как возвышалось сердце молодого человека, когда он в лице Юлии рассматривал образ спокойной невинности, освещаемый лучами тихого светила.

Евгений подарил Юлии множество нот, множество французских, италианских, немецких книг. Она прекрасно играла на клавесине и пела. Клопштокова песня «Willkommen, silberner Mond»[2], к которой музыку сочинил кавалер Глук, ей отменно полюбилась. Никогда не могла она без сердечного размягчения петь последней строфы, в которой Глук так искусно согласил тоны с чувствами великого поэта. Кроткие, нежные души! Вы одне знаете цену сих виртуозов, и вам единственно посвящены их бессмертные сочинения. Одна слеза ваша есть для них величайшая награда.

Евгений и Юлия. Н. М. Карамзин

Русская истинная повесть

Cessez et retenez ces clameurs lamentables
Faible soulagement aux maux des miserables!
Flechi’ssons sous un Dieu, que veut nous eprouver,
Oui d’un mot peut nous perdre, et d’un mot nous souver! [*]

Подобно тихой прозрачной реке текла мирная жизнь их, струившаяся невинными удовольствиями и чистыми радостями. Праздность и скука, которые угнетают многих деревенских жителей, не смели к ним приблизиться. Они всегда чем-нибудь занимались; сердце и разум их были всегда в действии. Едва мрачные ночные тени исчезать начинали, едва румяный свет зари начинал разливаться по воздуху, госпожа Л*, пробуждаясь вместе с природою, нежными ласками прерывала покойный сон Юлии и призывала ее пользоваться приятностями утра. Обнявшись, выходили они из дому, дожидались солнца, сидя на высоком холме, и встречали его с благословением. Насладясь сим великолепным зрелищем природы, возвращались они домой с чувством веселия, ходили по саду, осматривали цветы, любовались их освеженною красотою и питались амброзическими испарениями. Госпожа Л*, посмотрев на пышную розу, часто с улыбкою обращала взор свой на Юлию, находя между ими великое сходство. Но Юлия любила более всех цветов фиалку. “Миленький цветочек! — говаривала она, прикасаясь нежными устами своими к её листочкам.— Миленький цветочек! Напрасно скрываешься в густоте травы: я везде найду тебя”. Говоря сие, клялась внутренне быть всегда смиренною подобно любезной своей фиалочке. После обеда хаживали они смотреть полевые работы поселян, которые в присутствии их трудились с радостию. Вечер приносил с собою новые удовольствия. Смотрели на заходящее солнце, смотрели, как кроткие овечки при звуках пастушеской свирели бегут домой, блеют и прыгают, как утружденные поселяне один за другим возвращаются в деревню, и слушали, как они, быв довольны успехом работ своих, в простых песнях благословляют мать-натуру и участь свою.

Когда же наступала пасмурная осень и густым мраком все творение покрывала или свирепая зима, от севера несущаяся, потрясала мир бурями своими, когда в нежное Юлиино сердце вкрадывалась томная меланхолия и тихими вздохами колебала грудь ее, тогда брались за книги, бессмертные творения истинных философов, писавших для пользы рода человеческого, тогда читали и перечитывали письма любезного Евгения, сына госпожи Л*, учившегося в чужих краях. Иногда при чтении сих писем глаза Юлиины наполнялись слезами, приятными слезами любви и почтения к благоразумному и добросердечному юноше. “Ах! Когда он к нам приедет? — часто говаривала госпожа Л*.— Как счастлива буду я, когда его увижу, прижму к своему сердцу и тебя вместе с ним, Юлия!”

Так текли месяцы и годы. Настало время, в которое молодому Л* надлежало возвратиться в отечество и в объятия своей матери. Всякий день ждали его, и все о нем говорили. Гуляя по цветущим лугам — тогда было еще начало лета,— беспрестанно посматривали на большую дорогу. Когда поднималась вдали Пыль, сердца, ожиданием томимые, трепетать начинали. Прогуливались долее обыкновенного, медлили обедать, медлили ужинать, надеялись, что приедет сын, приедет братец — с самого детства Юлия привыкла называть Евгения сим именем.

Наконец он приехал. Восклицания, восторг, радостные слезы — кто сие описать может? Несколько дней не могли они от радости опомниться. Юлия — по скромности, свойственной молодой благонравной девушке,— старалась удерживать сильные движения своего сердца, но не всегда могла удержать их. Молодой, пылкий человек, воспитанный с нею вместе и любивший ее, как сестру свою, после такой долговременной разлуки требовал от нее все новых уверений в любви. Юлия должна была обходиться с ним так же вольно, так же просто, как и в детстве. Он непременно хотел, чтобы она всегда говорила ему ты, а не вы; сего последнего слова не мог он терпеть в устах своей Юлии. “Как бы я был несчастлив,— говорил он трогательным голосом,— если бы разлука хотя несколько прохладила твою любовь ко мне, тот нежный жар дружбы, который составлял счастие моего младенчества. Нет, сестрица! Ты меня, конечно, так же любишь, как и прежде, собственное мое сердце меня в том уверяет. Хотя, расставшись с вами, перешел я совсем в новый мир, где меня все занимало, все изумляло; однако ж мысль о вас — о матушке и о тебе — была всегда первою и приятнейшею моею мыслию. Помнишь, как мы прощались, когда Евгений, проливая слезы, сказал тебе прерывающимся голосом: “Юлия! Я буду всегда нежнейшим другом твоим!” Эта сцена никогда не выходила из памяти моей”. Юлия отвечала ему одною улыбкою, но сия улыбка сказывала ему все. Госпожа Л* в радости обнимала сына своего и Юлию.

Хозяйки водили Евгения по всем лучшим местам в окрестности своей деревни и показывали ему прекрасные виды, открывающиеся с вершины зеленых холмов. “Под этим высоким вязом,— говорила ему госпожа Л*,— ты часто сиживал с Юлиею; часто бегивал с нею по этому лугу, в этом леску брали мы землянику, и когда Юлия, не умея искать ягод, грустила, ты тихонько подбегал к ней и пересыпал свои ягоды в ее корзинку. На этой долине вы заставили меня однажды плакать и благодарить бога. Помнишь ли? Нет, ты уже все забыл. Так я расскажу тебе. Мы гуляли по роще. Вышедши на долину, увидели мы лежащего на траве старика, который едва дышал от усталости и зноя. Ты тотчас бросился к нему, схватил с себя шляпу, почерпнул воды, возвратился к старику, напоил его и смыл у него с лица пыль, а Юлия обтерла его платком своим. Боже мой! Как я радовалась вами, видя такие знаки чувствительности вашего сердца!”

Евгений подарил Юлии множество нот, множество французских, италианских, немецких книг. Она прекрасно играла на клавесине и пела. Клопштокова песня “Willkommen, silberner Mond” [*] , к которой музыку сочинил кавалер Глук, ей отменно полюбилась. Никогда не могла она без сердечного размягчения петь последней строфы, в которой Глук так искусно согласил тоны с чувствами великого поэта. Кроткие, нежные души! Вы одне знаете цену сих виртуозов, и вам единственно посвящены их бессмертные сочинения. Одна слеза ваша есть для них величайшая награда.

15 августа минуло Евгению двадцать два года, а Юлии двадцать один. Утренняя песнь птичек разбудила юношу. Он открыл глаза, и все предметы вокруг него улыбнулись. Встав с веселием, спешил он к своей родительнице. Она сидела в задумчивости, облокотившись на окно, подле которого на молодой яблоне лобызались две горлицы; на челе ее видны были знаки небесных чувств. Евгений смотрел на нее с глубоким почтением, не смев прервать ее размышления. Но сердце ее скоро почувствовало приход любезного сына; она встала, обняла его и благословила день его рождения. Вошла Юлия. Легкое, белое платье c розовыми лентами, распущенные волосы, радостная усмешка — все сие возвышало красоту ее. Она летела в объятия своей воспитательницы. Евгений целовал ее руку.

Госпожа Л* села на софу, посадила подле себя детей своих, смотрела на них с умильною любовию и начала говорить: “Бог видит, что я вас равно люблю, сердце мое признает Юлию своею дочерью. Я всегда радовалась взаимною вашею любовию, веселилась, что бог даровал мне таких милых детей. Признаюсь, я боялась, чтобы ты, сын мой, просвещая свой разум, не развратился в сердце, которое у тебя так мягко. Часто на коленях взывала я к богу: спаси моего сына! — Он услышал молитву мою, и ты возвратился к нам с большими знаниями и с неиспорченными чувствами. Не правда ли, что и в Юлии нашел ты новые достоинства? Она была предметом всех моих попечений, я старалась ее научить всему тому, что сама знала. Богу открыто было мое намерение, а теперь и вам его открою. Я готовила вас друг для друга. Вы друг друга достойны, друг друга любите: совершите же благополучие мое и соединитесь вечным, священным союзом!” Евгений вдруг встал, бросился к ногам матери своей и мог сказать только: “Матушка. Матушка!” Юлия преклонила голову свою на груди ее и в безмолвии жала ее руку. Евгений одною рукою обнял мать свою и Юлию. Блаженные патриархальные времена, в которые добродетельный юноша без всякой боязливой застенчивости, означающей растленную пороком душу, прижимал к груди своей добродетельную девицу! Одна минута излетела из глубины вашей, вырвалась из объятий вечности, вас поглотившей, возвратилась в мир и осчастливила юного Евгения! “Блаженствуйте, дети мои! — говорила гж. Л*,— блаженствуйте ко счастию матери вашей!” — “Ах! Достойна ли я такого блаженства! — сказала Юлия.— Ваши милости. ” — “Ты для меня небесный дар, Юлия, дар, которого едва смел я желать во глубине своего сердца”.

Если бы Рафаэль увидел сию сцену, то он забыл бы писать картину и в восхищении бросил бы кисть свою.

Все домашние, узнав, что Евгений скоро будет супругом Юлииным, были вне себя от радости, все любили его, все любили ее. Всякий спешил к обедне, всякий хотел от всего сердца молиться о благополучии их. Какое зрелище для ангелов! Евгений и Юлия составляли одно сердце, в пламени молитвы к небесам воспарявшее. Госпожа Л* в жару благоговения многократно упадала на колени, поднимая глаза к небу и потом обращая их на детей своих. Надлежало думать, что сии сердечные Прошения будут иметь счастливые следствия для юной четы, что она будет многолетствовать в непрерывном блаженстве, каким только можно смертному на земле сей наслаждаться. Но судьбы всемогущего суть для нас непостижимая тайна. Пребывая искони верен законам своей премудрости и благости, он творит — мы изумляемся и благоговеем — в вере и молчании благоговеть должны.

Будучи в беспрестанном восторге высочайшей радости, Евгений около вечера почувствовал в себе сильный жар. Он не хотел чувствовать его, хотел превозмогать натуру и таить сие борение; но внутреннее состояние его скоро открылось проницательным глазам нежной его родительницы и Юлии. Страх разлился по всем нервам их. Радость, подобно летнему солнцу, скрылась за облако печальных предчувствий; буря и гром таились в недрах оного. Больного положили на постелю — послали в город за доктором — все были в смятении, но все старались еще льстить себя надеждою. Так человек по некоторому природному побуждению — может быть, счастливому — закрывает глаза свои, когда освещает его луч будущих горестей!

Евгений, несмотря на то что пламя болезни стремилось в нем охватить все протоки жизни, просил печальную мать свою и плачущую Юлию успокоиться, уверяя, что ему становится лучше; но огненные руки его и горящее лицо обличали его в неправде. Три дни, в которые ни гж. Л*, ни Юлия почти не отходили от постели и не смыкали глаз, болезнь его то усиливалась, то уменьшалась. Приехал доктор, осмотрел больного и не сказал ничего решительного. Казалось, что в пятый день было ему гораздо легче: утешение блеснуло в душах печальных. Но в шестой день пришел он в беспамятство, и доктор сказал Юлии за тайну, что нельзя ручаться за жизнь его.— Оцепенение и обморок!

Больной в беспамятстве своем часто говорил с жаром: “Я не хочу, не хочу с нею расстаться. Только с нею хотел бы я царствовать. Оставь меня, искуситель, и не кажись Юлии!”

В девятый день, на самом рассвете, душа Евгениева оставила бренное тело. Исступленной матери казалось, что собор святых духов принял ее в свои объятия и с громогласными песнями провожал по пространствам эфира. После сей небесной мечты она почувствовала в себе бодрость и могла утешать Юлию, которая упала на грудь мертвого и в отчаянии восклицала: “Друг, супруг мой! Постой, постой! Умрем вместе!” Насилу могли вывести ее из комнаты.

Через три дни надлежало погребать тело. Все дворовые люди и крестьяне присутствовали при сем печальном обряде и проливали горькие слезы. Всякий хотел нести гроб и тем оказать последний долг покойному. За гробом шла несчастная мать в длинном черном платье. Немая горесть изображалась на лице ее, но сквозь глубокие черты сей горести сияла твердость и всякая надежда на небесное подкрепление. Бледная, изнемогшая Юлия не могла сама идти, ее вели две женщины под руки в некотором отдалении от гроба. Ни одной капли слез не видно было в глазах ее, и никаких жалоб уста ее не произносили, но в сердце своем чувствовала она всю тягость свершившегося удара.

Унылый глас похоронных песней и вид гроба, опускаемого в землю, не могли поколебать мужества гж. Л*. Но Юлия не могла уже вынести сей последней сцены, громко закричала и едва было без чувств не упала в могилу, но гж. Л* успела схватить и удержать ее.

Так скрылся из мира нашего любезный юноша. Прости, цвет добродетели и невинности! Прах твой покоится в объятиях общей матери нашей, но дух, составлявший истинное существо твое, плавает в бесчисленных радостях вечности, ожидая своей любезной, с которою не мог он здесь соединиться вечным союзом. Прости!

Гж. Л* и Юлия лишились в сей жизни всех удовольствий и живут во всегдашнем меланхолическом уединении. Самая природа, бывшая некогда для них источником радостей, представляется им мрачною и запустевшею. Единственную отраду свою находят они в молитве и в помышлении о будущей жизни. В следующую весну Юлия насадила множество благовонных цветов на могиле своего возлюбленного; будучи орошаемы ее слезами, они распускаются там скорее, нежели в саду и на лугах. Молодые деревенские девушки и мальчики празднуют подле сей могилы пришествие прекрасного мая, но отцы их и матери никогда без тяжелого вздоха мимо ее не проходят.

Один молодой чувствительный человек, проезжавший через деревню гж. Л* и слышавший сию печальную повесть, посетил гроб Евгениев и на белом камне, лежавшем между цветов на могиле, написал карандашом следующую эпитафию, которая после была вырезана на особливом мраморном камне:

Сей райский цвет не мог в сем мире распуститься —
Увял, иссох, опал — и в рай был пренесен.

Евгений и Юлия краткое содержание читать онлайн

Cessez et retenez ces clameurs lamentabies

Faible soulegement aux maux des miserables!

Flechi’ssons sous un Dieu, que veut nous eprouver,

Oui d’un mot peut nous perdre, et d’un mot nous souver![1]

15 августа минуло Евгению двадцать два года, а Юлии двадцать один. Утренняя песнь птичек разбудила юношу. Он открыл глаза, и все предметы вокруг него улыбнулись. Встав с веселием, спешил он к своей родительнице. Она сидела в задумчивости, облокотившись на окно, подле которого на молодой яблоне лобызались две горлицы; на челе ее видны были знаки небесных чувств. Евгений смотрел на нее с глубоким почтением, не смев прервать ее размышления. Но сердце ее скоро почувствовало приход любезного сына; она встала, обняла его и благословила день его рождения. Вошла Юлия. Легкое, белое платье c розовыми леyтами, распущенные волосы, радостная усмешка – все сие возвышало красоту ее. Она летела в объятия своей воспитательницы. Едгедай целовал ее руку.

Госпожа Л* села на софу, посадила подле себя детей своих, смотрела на них с умильною любовию и начала говорить: «Бог видит, что я вас равно люблю, сердце мое признает Юлию своею дочерью. Я всегда радовалась взаимною вашею любовию, веселилась, что бог даровал мне таких милых детей. Признаюсь, я боялась, чтобы ты, сын мой, просвещая свой разум, не развратился в сердце, которое у тебя так мягко. Часто на коленях взывала я к богу: спаси моего сына! – Он услышал молитву мою, и ты возвратился к нам с большими знаниями и с неиспорченными чувствами. Не правда ли, что и в Юлии нашел ты новые достоинства? Она была предметом всех моих попечений, я старалась ее научить всему тому, что сама знала. Богу открыто было мое намерение, а теперь и вам его открою. Я готовила вас друг для друга. Вы друг друга достойны, друг друга любите: совершите же благополучие мое и соединитесь вечным, священным союзом!» Евгений вдруг встал, бросился к ногам матери своей и мог сказать только: «Матушка… Матушка!» Юлия преклонила голову свою на груди ее и в безмолвии жала ее руку. Евгений одною рукою обнял мать свою и Юлию… Блаженные патриархальные времена, в которые добродетельный юноша без всякой боязливой застенчивости, означающей растленную пороком душу, прижимал к груди своей добродетельную девицу! Одна минута излетела из глубины вашей, вырвалась из объятий вечности, вас поглотившей, возвратилась в мир и осчастливила юного Евгения! «Блаженствуйте, дети мои! – говорила гж. Л*, – блаженствуйте ко счастию матери вашей!» – «Ах! Достойна ли я такого блаженства! – сказала Юлия. – Ваши милости…» – «Ты для меня небесный дар, Юлия, дар, которого едва смел я желать во глубине своего сердцам»;

Евгений и Юлия краткое содержание читать онлайн

Cessez et retenez ces clameurs lamentabies

Faible soulegement aux maux des miserables!

Flechi’ssons sous un Dieu, que veut nous eprouver,

Oui d’un mot peut nous perdre, et d’un mot nous souver![1]

Удержите и прекратите ваши жалобные вопли, Слабое утешение в беде всех несчастных! Покоримся богу, который хочет нас испытать, Который единым словом может нас погубить или спасти! ( франц .)

Николай Карамзин: Евгений и Юлия

Здесь есть возможность читать онлайн «Николай Карамзин: Евгений и Юлия» весь текст электронной книги совершенно бесплатно (целиком полную версию). В некоторых случаях присутствует краткое содержание. категория: literature_18 / Русская классическая проза / short_story / на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале. Библиотека «Либ Кат» — LibCat.ru создана для любителей полистать хорошую книжку и предлагает широкий выбор жанров:

Выбрав категорию по душе Вы сможете найти действительно стоящие книги и насладиться погружением в мир воображения, прочувствовать переживания героев или узнать для себя что-то новое, совершить внутреннее открытие. Подробная информация для ознакомления по текущему запросу представлена ниже:

Описание
Другие книги автора
Правообладателям
Похожие книги

Евгений и Юлия: краткое содержание, описание и аннотация

Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Евгений и Юлия»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.

Николай Карамзин: другие книги автора

Кто написал Евгений и Юлия? Узнайте фамилию, как зовут автора книги и список всех его произведений по сериям.

Возможность размещать книги на на нашем сайте есть у любого зарегистрированного пользователя. Если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия, пожалуйста, направьте Вашу жалобу на info@libcat.ru или заполните форму обратной связи.

В течение 24 часов мы закроем доступ к нелегально размещенному контенту.

Евгений и Юлия — читать онлайн бесплатно полную книгу (весь текст) целиком

Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Евгений и Юлия», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.

Николай Михайлович Карамзин

Русская истинная повесть

Cessez et retenez ces clameurs lamentabies

Faible soulegement aux maux des miserables!

Flechi’ssons sous un Dieu, que veut nous eprouver,

Oui d’un mot peut nous perdre, et d’un mot nous souver![1]

trounin.ru

Блог литературного обозревателя, критика, писателя

Николай Карамзин «Евгений и Юлия» (1789)

Истинно русской повестью Карамзин назвал произведение «Евгений и Юлия», сообщив читателю не такую уж и повесть, должную именоваться русской. Содержание оказалось пропитано сентиментальными нотами и подобием французского сиропа. Но не нужно забывать про самих французов, чей котёл из страстей кипел и переливался. Тогда нужно предполагать иное — Карамзин предложил читателю вариант, должный именоваться нормой для русского человека. Не храбрость должна править балом, а слабость. И не мужчинам вести даму в танце, скорее уступая такое право. Тогда-то и получится то представление, с каким знакомился читатель.

Николай показал историю постоянного воссоединения и разлуки сердец. С самого детства две души сближаются и расходятся, чтобы заново обретать друг друга и терять. Они вырастут вместе, будут разделять печали и радости, их будут считать братом и сестрой. И они сами будут о том вторить окружающим, истинно считая себя родственниками. Молодость возьмёт своё. За играми и увлечениями проснётся другое желание — быть ближе, нежели такое возможным казалось прежде. И будут они сходиться и расходиться, создавая у читателя иллюзия благожелательности к ним провидения.

Сентиментальный жанр требует выжимать из читателя полный спектр чувств. Обязательно следует проникнуться чужим счастьем. И хорошо, когда к нему писатель подведёт, проведя действующих лиц произведения через испытания. Однако, у сентиментализма повествовательная канва чаще развивается в обратном направлении — от счастья к неизбежному горю, должному оставить опустошённым читателя. Обычно случается видеть печаль женской доли, истерзанной и измученной страданиями, вынужденной облегчить тяжесть возложенного на хрупкие плечи бремени. У Карамзина сталось иначе — хрупким оказывается мужчина.

Причину придумывать не пришлось — перед болезнью всякий человек одинаково бессилен. И не нужно представлять нечто опасное и страшное — мало ли людей сгорало от жара, пришедшего неизвестно откуда. Николай так и не прояснит симптомов заболевания, оставив читателя недоумевающим. Только было сообщено о готовящейся свадьбе, молодые ещё жили ощущением лучшего из возможного, должного продлиться до самого окончания их бытия, как обычно и следует из даваемых перед бракосочетанием клятв. Жар придёт, проглотив сущность Евгения за девять дней. Юлия останется в тяжёлом горе, вынужденная находить силы для смирения. Оказалось, что женская доля всё равно обречена становиться печальной — с какой стороны не пытайся её подробнее рассмотреть.

Читатель волен указать Карамзину на ущербность сообщаемого им сентиментализма. Такого делать не следует. Повесть ориентировалась на детскую аудиторию. Собственно, публикация и состоялась в журнале «Детское чтение для сердца и разума», ещё до отправки Карамзина в заграничное путешествие. Говорят, то издание распространялось масонами, к коим якобы принадлежал и тогда ещё молодой Николай, будто бы, едва ли не сразу после публикации повести, с оным течением мысли навсегда развязавшийся.

Само содержание «Евгения и Юлии» не даёт повода для размышления. Почему бы повесть не считать выдержанной в духе европейской морали? Какой бы ущербной она не казалась. Ведь существует в среде здравомыслящих людей мнение, что мировоззрение формируется за счёт образов. Соответственно, чем благоприятнее будет образ, тем скорее к нему потянутся. Впрочем, к отвратительному человек тянется не менее сильнее. Так почему не дать представление о настоящем, словно бы имеющим отношение к действительности? Да вот, пока русская литература стояла на позициях реализма, никогда толком от него не отклоняясь, европейская литература тонула в бездне фантазии, сперва академического, затем романтического толка. Попытался оный привить на русское почве и Карамзин.

Автор: Константин Трунин

Дополнительные метки: карамзин евгений и юлия критика, анализ, отзывы, рецензия, книга, Nikolay Karamzin Eugene and Yulia analysis, review, book, content, Evgeniy and Julia, Yevgeniy i Yuliya

Евгений и Юлия краткое содержание читать онлайн

У нас вы можете бесплатно скачать произведения по классической литературе в удобном файле-архиве, далее его можно распаковать и читать в любом текстовом редакторе, как на компьютере, так и на любом гаджете или “читалке”.

Мы собрали лучших писателей русской классической литературы, таких как:

Александр Пушкин
Лев Толстой
Михаил Лермонтов
Сергей Есенин
Федор достоевский
Александр Островский

. и многих других известнейших авторов написавших популярные произведения русской классической литературы.

Все материалы проверены антивирусной программой. Также мы будем пополнять нашу коллекцию по классической литературе новыми произведениями известных авторов, а возможно, и добавим новых авторов. Приятного прочтения!

Русский писатель (9 (21) августа 1871 — 12 сентября 1919)

Руусский поэт, драматург (20 августа (1 сентября) 1855 — 30 ноября (13 декабря) 1909)

Русский поэт (15 (27) ноября 1840 (1841?) — 17 (29) августа 1893)

Русский поэт, писатель (11 (23) июня 1889 — 5 марта 1966)

Поэт-символист (3 [15] июня 1867 — 23 декабря 1942)

Русский поэт (19 февраля [2 марта] 1800 — 29 июня [11 июля] 1844)

Русский поэт (18 (29) мая 1787 — 7 (19) июня 1855)

Русский писатель, поэт (14 (26) октября 1880 — 8 января 1934)

Русский поэт. (16 (28) ноября 1880 — 7 августа 1921)

Русский поэт, прозаик, драматург, переводчик, историк. (1 (13) декабря 1873 — 9 октября 1924)

Русский писатель, поэт (10 (22) октября 1870 — 8 ноября 1953)

Русский поэт, художник (16 [28] мая 1877 — 11 августа 1932)

Русская поэтесса, писательница (8 [20] ноября 1869 — 9 сентября 1945)

Русский прозаик, драматург, поэт, критик и публицист. (20 марта (1 апреля) 1809 — 21 февраля (4 марта) 1852)

Русский писатель, прозаик, драматург (16 (28) марта 1868 — 18 июня 1936)

Русский драматург, поэт, дипломат и композитор. (4 (15) января 1795 — 30 января (11 февраля) 1829)

Русский поэт (16 [28] июля 1822 — 25 сентября [7 октября] 1864)

Русский писатель-прозаик (11 августа [23 августа] 1880 — 8 июля 1932)

Русский поэт (3 (15) апреля 1886 — август 1921)

Генерал-лейтенант, участник Отечественной войны 1812 года, русский поэт (16 (27) июля 1784 — 22 апреля (4 мая) 1839)

Русский поэт (3 (14) июля 1743 — 8 (20) июля 1816)

Русский писатель, мыслитель. (30 октября (11 ноября) 1821 — 28 января (9 февраля) 1881)

Русский поэт. (21 сентября (3 октября) 1895 — 28 декабря 1925)

Русский поэт, критик, переводчик. (29 января (9 февраля) 1783 — 12 апреля (24 апреля) 1852)

Русский поэт, прозаик (29 октября (10 ноября) 1894 — 26 августа 1958)

Русский литератор (1 (12) декабря 1766 — 22 мая (3 июня) 1826)

Русский поэт (10 (22) октября 1884 — 23 и 25 октября 1937)

Русский поэт, баснописец (2 (13) февраля 1769 — 9 (21) ноября 1844)

Русский поэт (6 (18) октября 1872 — 1 марта 1936)

Русский писатель (26 августа (7 сентября) 1870 — 25 августа 1938)

Русский поэт, прозаик, драматург. (3 (15) октября 1814 — 15 (27) июля 1841)

Русский писатель (4 (16) февраля 1831 — 21 февраля (5 марта) 1895)

Русская поэтесса (19 ноября [1 декабря] 1869 — 27 августа [9 сентября] 1905)

Русский поэт (23 мая (4 июня) 1821 — 8 (20) марта 1897)

Русский поэт, прозаик (3 (15) января 1891 — 27 декабря 1938)

Русский советский поэт (7 [19] июля 1893 — 14 апреля 1930)

Русский поэт (26 декабря 1862 — 31 января 1887)

Русский поэт, писатель, публицист. (28 ноября (10 декабря) 1821 — 27 декабря 1877 (8 января 1878)

Русский драматург. (31 марта (12 апреля) 1823 — 2 (14) июня 1886)

Русский писатель, поэт (29 января [10 февраля] 1890 — 30 мая 1960)

Русский поэт, драматург и прозаик. (26 мая (6 июня) 1799 — 29 января (10 февраля) 1837)

Русский поэт, общественный деятель, декабрист (18 сентября (29 сентября) 1795 — 13 (25) июля 1826)

Русский писатель. (15 (27) января 1826 — 28 апреля (10 мая) 1889)

Русский поэт (4 мая (16 мая н.ст.) 1887 — 20 декабря 1941)

Русский поэт и писатель (26 июля [7 августа] 1837 — 25 сентября [8 октября] 1904)

Русский поэт (16 [28] января 1853 — 31 июля [13 августа] 1900)

Русский поэт, писатель и драматург (17 февраля (1 марта) 1863, — 5 декабря 1927)

Русский писатель, поэт, драматург. (24 августа (5 сентября) 1817 — 28 сентября (10 октября) 1875 )

Русский писатель, мыслитель. (28 августа (9 сентября) 1828 — 7 (20) ноября 1910)

Русский писатель, поэт. (28 октября (9 ноября) 1818 — 22 августа (3 сентября) 1883)

Русский поэт, дипломат, публицист (23 ноября (5 декабря) 1803 — 15 (27) июля 1873)

Русский поэт, переводчик и мемуарист. (23 ноября (5 декабря) 1820 — 21 ноября (3 декабря) 1892, Москва)

Русский поэт (28 октября (9 ноября) 1885 — 28 июня 1922)

Русский поэт (16 (28) мая 1886 — 14 июня 1939)

Русский поэт, прозаик (26 сентября (8 октября) 1892 — 31 августа 1941)

Русский философ. (27 мая (7 июня) 1794 — 14 (26) апреля 1856)

Русский поэт, прозаик (1 (13) октября 1880 — 5 августа 1932)

Русский философ. (12 (24) июля 1828 — 17 (29) октября 1889)

Русский писатель, драматург. (29 января 1860 — 15 июля 1904)

Русский писатель, поэт (19 [31] марта 1882 — 28 октября 1969)

Николай Карамзин – Евгений и Юлия

Николай Карамзин – Евгений и Юлия краткое содержание

Евгений и Юлия – читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)

Евгений и Юлия. Н. М. Карамзин

Евгений и Юлия краткое содержание читать онлайн

Евгений и Юлия краткое содержание читать онлайн

Николай Карамзин: Евгений и Юлия

Евгений и Юлия: краткое содержание, описание и аннотация

Николай Карамзин: другие книги автора

Евгений и Юлия — читать онлайн бесплатно полную книгу (весь текст) целиком

trounin.ru

Блог литературного обозревателя, критика, писателя

Николай Карамзин «Евгений и Юлия» (1789)

Евгений и Юлия краткое содержание читать онлайн

Похожие записи: